Баку,TurkicWorld
Исламский дух начинал преобладал везде, куда бы мусульмане не попадали в мире. В результате отношения между мусульманами и местными жителями сильно отличались от тех, которые обычно существовали между завоевателями и побежденными. В течение столетия после появления ислама мусульмане достигли Северной Африки и Испании в западном направлении и Китая и Индонезии – в восточном. В чем заключались причины такого успеха? Почему после того, как прошли годы по окончании сражений, спустя почти сто лет, обращениях в ислам было больше, чем в предыдущие десятилетия? Почему монголы внезапно обратились в ислам после того, как убили десятки тысяч мусульман и разрушили великие города, включая Багдад? Вот те вопросы, на которые мы попытаемся ответить в данной главе.
Благожелательное правление
Войны начались вскоре после основания мусульманской общины. На мусульман напали, и они ответили, причем с рвением, удивившим их врагов. Византия и Персия, две главные мировые державы того времени, постоянно воевали друг с другом. Арабы оказались посередине и, более того, использовались и как буфер, и как союзники. В результате, когда византийцы и персы сражались, арабы несли серьезные потери.
Византия обратилась против арабов просто потому, что те, вдохновленные исламом, выходили из многовекового сна. Византийский император Ираклий, победив персов в Ниневии, готовил новые силы для похода против мусульман. Это была не слабая армия, что некоторые западные историки настойчиво используют в качестве объяснения успеха мусульман. Византийская армия владела искусной боевой техникой, имела хорошую тактическую подготовку, а также солидный опыт боевых сражений. Она обладала вооруженным и численным превосходством, и кроме того, в ней был корпус хирургов, и имелись в наличии носилки. Армия также унаследовала опыт боевых искусств римских цезарей. Византийские силы намного превосходили мусульман по численности, как и персидская армия, примерно в то же время также готовившаяся атаковать мусульман .
В битве при Ярмуке 40 000 мусульман столкнулись с 200 000 византийских солдат. В первом крупном сражении на востоке персидская армия под командованием грозного полководца Рустама превосходила мусульман в шесть раз по своей численности. Обе мировые державы имели резервные силы, в то время как у мусульман их не было. Византийский флот стоял у берегов Палестины, восполняя запасы продовольствия и перевозя новых солдат для битвы. У персидских войск было «оружие» куда более грозное: они привезли с собой боевых слонов. В битве за Вавилон тридцать три слона возглавили атаку. Тем не менее мусульмане выиграли все сражения. Наиболее примечательной была не только победа мусульман, но также ее масштабы и скорость, с которой она была одержана.
Также важным для будущего мусульманского мира было то, как не участвовавшие в военных действиях общины вели себя по отношению к мусульманам. Все евреи, а также многие христиане, включая донатистов Северной Африки, приветствовали мусульман, поскольку переживали преследования, которым они подверглись со стороны византийцев. Римская империя вела достаточно жестокую политику, но христианская Византия, наследница римского образа жизни, особенно военного, временами пыталась превзойти цезарей. Юстиниан продолжал поощрять еврейские погромы и разрушение синагог. Он также вмешивался в порядок иудейского поклонения и призывал других правителей преследовать евреев на своих территориях. Один из более поздних правителей, Василий II, разрушил Болгарию. В качестве метода убеждения болгар сдастся, он использовал возврат им 15 000 соотечественников, захваченных и ослепленных им.
Действия же мусульман отличались справедливостью, потому что Пророк наставлял их «мягко обращаться с людьми» других стран. Мусульманский полководец Халид заключил с жителями Дамаска справедливый договор, включавший условия, которые мусульмане с того момента соблюдали потом долгие годы. Условия основывались на том, что Пророк, а затем и Абу Бакр, первый халиф, считали лучшим примером поведения завоевателей. Абу Бакр приказал: «Никого не калечьте. Не должны вы [убивать ребенка], ни старика, ни женщины. Не причиняйте вреда финиковой пальме и не сжигайте ее; и не рубите дерева, которое приносит плоды для человека или зверя. Не режьте в стадах овец или верблюдов, кроме как для пропитания».
Мусульмане последовательно придерживались принципа не разрушать завоеванных ими городов, не убивать мужчин и не порабощать женщин и детей, хотя все это было обычной практикой военных действий тех дней. Во избежание инцидентов мусульманские армии даже не входили в завоеванные города. Вместо этого они строили поблизости палаточные городки и разбивали военные гарнизоны. Также в течение длительного времени ни одному мусульманину не разрешалось покупать ни зданий, ни участков земли в общинах, которые они победили.
«Нам нравится ваше правление», - сказали христиане Химса в Сирии после того, как мусульмане освободили их от византийского правления. «О, мусульмане! Ваша справедливость нам нравится гораздо больше, чем жестокость и тирании былых времен» 5. Монофизиты Египта и Сирии приветствовали мусульман, так же как якобиты и копты 6. Когда мусульмане завоевали Северную Африку, берберы, по словам Хитти, «обнаружили, что новые [мусульманские] хозяева более близки им по духу, чем старые [византийские]» . В Индии, по словам Ходжсона, буддисты отдали предпочтение мусульманам .
Норман Ф. Кантор, известный историк средневековья, описывает ислам как «веру, которая ... быстро завоевала доверие ... огромного количества людей». Одной из причин это он называет «оптимистичный» характер ислама как религии 9. В Иерусалиме сам правящий халиф продемонстрировал доброжелательный характер мусульманского правления. В 637 году н.э. он отправился туда, потому что патриарх город Софроний отказался сдаться кому-либо другому, кроме самого мусульманского правителя. Незадолго до этого патриарх произнес проповедь об «угрозе», надвигавшейся на Святой город.
Когда Софроний вышел на встречу с мусульманским правителем, он увидел халифа Умара, одетого в простой длинный плащ, который он всегда носил, ехавшего верхом в сопровождении нескольких мусульман. Вместо того чтобы учинить жестокую резню, которую предрекал Софроний в своей проповеди, Умар предложил весьма благоприятные условия, обеспечив безопасность жителям, их имуществу и местам поклонения. Затем Умар попросил, чтобы его отвели в «святилище Давида». Место оказалось заполненным нечистотами, потому что римляне использовали его для выброса навоза. Умар и его товарищи очистили место, а затем совершили там молитву.
Посетив вместе с патриархом Храм Гроба Господня, Умар заметил, что пришло время для очередной молитвы. Софроний предложил место в церкви, где Умар мог помолиться. Но тот отказался, заявив, что если он это сделает, то мусульмане могут отобрать Храм Гроба Господня и превратить его в мечеть, потому что он якобы вел их к этому. Следующим действием Умара была отмена указа христианских правителей Иерусалима. Он разрешил евреям вернуться и, кроме того, дал возможность молиться у Стены плача. По словам Пола Джонсона, «исламское правление ознаменовало начало восстановления еврейского народа» 10 и принесло возрождение иудейскому благосостоянию.
Мусульмане были не только миролюбивы по отношению к покоренным народам, но и занимались созидательной деятельностью. Например, в мусульманской Испании в VIII веке н.э. Амир Абд аль-Рахман I построил город Кордову, акведук для подачи пресной воды, возвел дворцы и другие здания, а также разбил сады. Вскоре мусульманские путешественники и географы стали называть Кордову «Матерью городов». Его слава, как пишет Хитти, «проникла в далекую Германию, где одна саксонская монахиня описывала его как “жемчужину мира”».
Города
Некоторые из гарнизонных поселений, которые мусульмане основали в окрестностях существовавших городов, сами стали городами. Так были основаны Каир, Куфа и Басра. Мусульмане создали другие города, такие как Кайраван, Фес, Тунис, Тимбукту и Багдад. Возведение новых городов, безусловно, было одним из важнейших факторов развития исламской цивилизации. Вскоре возникла необходимость в месте, которое бы специально способствовали расширению обучения. Таким местом стал Багдад, первый крупный мусульманский интеллектуальный центр. Халиф аль-Мансур предпочитал называть свою новую столицу «Городом мира».
Багдад действительно был мирным городом и, следовательно, способствовал развитию интеллектуального занятия. Он даже затмил Дамаск, предыдущую столицу. Хотя в Медине, первом центре мусульманского мира, уже был крупный образовательный центр, он был преимущественно религиозным. Багдад превратился в крупнейший центр общего образования не только мусульманского сообщества, но также Европы и восточного полушария на много веков.
Трое из четырех основателей школ исламского права жили и работали в Багдаде. Именно в этом городе родился первый и, по мнению некоторых ученых, самый значительный мусульманский философ аль-Кинди. Также в этом городе был основан Дом мудрости, возможно, первое учреждение, посвященное интеллектуальным занятиям с упором на науку, а также высшее учебное заведение, известное как Академия Низ̣āмийа. Оба учреждения сегодня назывались бы университетами.
Самым уважаемым профессором Низ̣āмийа являлся аль-Газали, который, по словам Хитти, был «одним из величайших религиозных мыслителей в истории». Ученые со всего мира приезжали в Багдад, чтобы учиться, вносить свой вклад в развитие науки, и всегда участвовали в академических дискуссиях. В городе располагалась крупнейшая в то время больница, получившая высочайшую оценку представителей со всех концов мусульманского мира. Она также служила медицинской школой, что способствовало значительному развитию медицинских знаний.
Слава Багдада основана и на других факторах. Он служил столицей династии Аббасидов, самой продолжительной в истории ислама.
Город был открыт для персидского влияния, а немного позже – для новых идей, приходивших как с Востока, так и с Запада. В нем процветала международная торговля. Среди импорта были жемчуг из Омана, бумага, тушь, шелк и фарфор из Китая, тонкая ткань из Египта, ковры из Мерва, слоны, рубины, черное дерево и белые сандалии из Индии, мед, шафран, соль и фруктовые сиропы из Исфахана.
Багдаде также стал свидетелем изменений политических институтов, ставших менее исламскими, а позже прославившихся своей любовью к роскоши и гедонизму, практикам, которым с того времени следовали многие мусульманские правители 16. В 656/1258 году монгол Хулагу, внук Чингиз-хана, завоевал Багдад. В течение недели он убил 70 000 человек и разрушил все основные здания города: мечети, дворцы, места поклонения, школы и библиотеки. Большинство зданий было сожжено до основания, а все книги в библиотеках были уничтожены или брошены в реку, в результате чего вода стала черной.
Мусульмане построили ряд других городов, которые способствовали продолжению и развитию исламской цивилизации и после разрушения Багдада. Их наивысшая ценность заключалась в том, что они стали центрами исламского образования, многие из которых до сих пор хорошо известны. Самый знаменитый – Каир, который зародился как гарнизонный городок во времена ранних мусульманских завоеваний. Каир обрел свой престиж в основном благодаря действиям трех правителей. Аль-Азиз был одним из самых выдающихся в династии Фатимидов, сделавших Каир своей столицей. Он расширил Каир за счет строительства мечетей, мостов, дворцов и каналов. Будучи ученым, аль-Азиз окружил себя другими учеными людьми и основал Университет Аль-Азхар. Его сын и преемник аль-Хаким был вдохновлен аббасидским халифом аль-Мамуном, поэтому и стремился сделать город центром «науки и мудрости».
Второй правитель, Салах ад-Дин, известный на Западе как Саладин, до сих пор славится во всем мире своим благородством, хорошими манерами и состраданием. Придя к власти, он отказался жить во дворце, предпочитая скромный особняк и ведя аскетический образ жизни. Помимо множества образовательных учреждений, основанных им в Каире, Салах ад-Дин построил больницы и Цитадель, которая до сих пор остается одним из самых известных строений в городе. Третий правитель, аз-Захир Бейбарс, был из династии мамлюков. При нем и его преемниках Каир стал самым выдающимся центром ислама. Самых заметных достижений династия добилась в архитектуре и памятниках, до сих пор сохраняющих свое великолепие.
Другой известный город также находился в Северной Африке и вырос из палаточного лагеря. Это Кайруан в Тунисе, основанный в 50/670 году. Он был известен как религиозный, торговый и интеллектуальный центр. Основание столицы Тунис – одна из причин, по которым город превратился в зерновую торговую площадку. Тем не менее, город продолжает оставаться местом паломничества, потому что прямо за его пределами находится могила одного из сподвижников Пророка.
Чуть более века спустя Кайруан стал соперником другого города. Это был Фес, основанный Идрисом II в Марокко в 192/808 году. В этот город приезжали семьи, спасавшиеся от восстания в Кордове и из Кайруана. Архитектурный план Феса был весьма необычным, основанным на следах мулов, ведших от различных городских ворот до рынков в центре города. Поэтому сегодня ни один турист не отправится в город без гида. Другой необычной особенностью этого места было небольшое количество чиновников, управляющих таким большим городом, поскольку его население увеличилось за счет еврейской иммиграции из Испании.
Позже, с началом активных действий испанской инквизиции, еврейское население Феса также возросло. Вскоре город прославился своими великолепными мечетями и университетами. Его ремесла продолжают процветать и сегодня, на удивление туристам. Основателем одной из мечетей-университетов Аль-Каравийин (или Аль-Карауин) была богобоязненная женщина Фатима, у которой была богатая мать. Мечеть-университет росла до тех пор, пока каждый из ее двадцати трансептов не стал включать по двадцать колонн, а центр оказался под пятью куполами. Здание представляет собой настолько сложное строение, что эти купола можно увидеть только изнутри.
Облагораживание ландшафта
Мусульмане создавали сады везде, где бы они не находились, и наполняли их такими цветами, как жасмин и сирень. Эти цветы, как и их названия, имеют персидское происхождение. Слово, обозначающее в Коране рай (джанна), также означает «сад». Английское слово «рай» (paradise) происходит от персидского слова «огороженный сад». Другое персидское слово, гулистан (розарий), часто использовалось поэтами, писавшими на персидском и урду, как синоним рая.
Коранические описания рая как место, где благоухают пышные зеленые сады, произвели на мусульман глубокое впечатление. Поэтому легко понять энтузиазм, с которым арабы-мусульмане, а затем и мусульмане других регионов, воспользовались наличием воды и пахотной почвы, чтобы создавать на земле райские уголки. Эти места также были островками безмятежности.
Еще до создания садов намёки на Небеса присутствовали в мусульманских произведениях искусства. В первом крупном мусульманском здании, Куполе Скалы в Иерусалиме (построено в 72/691 году), было множество цветочных орнаментов. С тех пор этот декор стал характерной чертой почти всей мусульманской архитектуры, включая мечети, часто в качестве фона для каллиграфических цитат из Корана. Этот стиль вскоре стал сложным и формализованным, а также получил широкое распространение в Европе, где был известен как арабески.
Цветочный и растительный орнамент гораздо чаще использовался в другом, более известном виде исламского искусства – в изготовлении ковров. Эти ковры и коврики легко сворачивались и их можно было без труда носить с собой, поэтому они стали неотъемлемой частью багажа каждого мусульманского путешественника. Путники, отправлявшиеся в далекие уголки мусульманского мира, таким образом, привозили этот дизайн местным жителям. Создатели этих ковров добавили рисунку ощущение бесконечности, расположив его элементы таким образом, чтобы казалось, что они выходят за пределы физического мира.
Создание садов тоже стало своеобразным видом искусства, которому арабы научились у персов. Когда арабы поселились в Персии, их больше всего впечатлило обилие воды, «бездонные резервуары» и «бездонные бассейны», а также изысканная планировка садов. Планируя строительство мечетей, мусульмане одновременно планировали их окружение садами.
Рассматривая садоводство как вид искусства, акцент делался на достижении баланса. В дополнение к планировке площадей для выращивания различных растений и места для пешеходных дорожек, предусматривалось размещение всевозможных зданий и павильонов, бассейнов всех форм, а также слияние окружающего ландшафта, улиц и остальной части города. Многие элементы были явно исламскими, особенно купола на зданиях. Украшения на стенах и столбах состояли из арабесок, таким образом дополняя растительное пространство. В результате получалось место изысканной красоты и, прежде всего, покоя. Эта особенность запечатлена в надписи Великих Моголов в Садах Шалимар в Кашмире: «Если и есть рай на земле, то он здесь, он здесь».
Главенствующие идеалы
Несмотря на свою очевидную любовь к красоте, мусульмане не воевали за обретение материальных благ, хотя в процессе военных походов они приобрели их огромное количество. Мусульмане были рады тому, что у них был Дамаск, потому что это был один из выдающихся интеллектуальных центров мира. В исламе делается упор в первую очередь на творчество, летописание которого в значительной степени было омрачено превалирование негативного акцента в мусульманской истории. Расширение ислама следует рассматривать в свете его достижений, особенно с учетом тенденции немусульманских завоевателей того времени убивать, уничтожать и порабощать. На страницах этой книги можно было бы привести массу примеров подобного рода.
Также необходимо иметь в виду, что ранние исламские войны были наименее разрушительными из всех военных действий: мужчин, женщин и детей не убивали, города не разрушали, а жизнь большинства их жителей фактически улучшилась. Большинство обращений в ислам произошло спустя долгие годы после завершения битв. Тем, кто упорно верит в то, что ислам распространялся с помощью меча, следует принять во внимание наиболее убедительные доказательства обратного, а именно то, что в странах с мусульманским правлением мусульмане составляли меньшинство. По словам Альберта Хурани, через столетие после мусульманского завоевания «менее десяти процентов населения в Иране и Ираке, Сирии и Египте, Тунисе и Испании были мусульманами», и что только «в конце четвертого века по исламскому летоисчислению (IX–X вв. н. э.) ... [] большая часть населения стала мусульманской».
Мусульмане оставались меньшинством на протяжении всего мусульманского правления в Индии и на Сицилии. Когда крестоносцы достигли Леванта, через четыреста лет после мусульманских завоеваний, по словам Льюиса, «значительная часть населения этих земель, возможно, даже большинство, все еще были христианами».
Буллиет утверждает, что обращение произошло намного позже начала завоеваний. В своем исследовании, озаглавленном «Обращение в ислам в средневековый период», он проводит важное различие между теми, кто просто повторял исповедание веры, чтобы стать мусульманином, и теми, кто прошел «социальное обращение», которое Буллиет определяет как членство в мусульманском сообществе и отождествление с ним. Затем данный автор составляет диаграмму социальных преобразований на недавно завоеванных территориях Ирака, Ирана, Сирии, Египта, Туниса и Испании, демонстрируя, что через сто лет после военных походов количество обращенных было больше, и их численность достигла пика столетия спустя. Филип Кертин напоминает нам, что как в самой большой мусульманской стране мира, в Индонезии, так и «в Китае, куда никогда не ступала нога арабских солдат», не было ни сражений, ни завоеваний, и не пролилось ни капли крови. Мусульмане прибыли на индонезийские острова через сорок лет после смерти Пророка не как воины, а как торговцы.
Наиболее примечательным является то, как ислам распространился по этому региону, состоящему из около 13 500 островов, отстающих друг от друга на многие мили. Местные жители уже практиковали там две формы поклонения: анимизм и индуизм. Когда ислам пришел туда мирным путем, почти все население обратилось, причем по собственной воле, за исключением жителей Бали, чья преимущественно индуистская религия даже сегодня остается нетронутой.
В Индонезии ислам начал постепенно распространяться уже с 400 года по хиджре (XI века нашей эры) с прибытием первых мусульманских купцов с берегов Индии. Их честность особенно впечатлила индонезийцев. Примерно двести лет спустя из-за деятельности суфиев произошли массовые обращения. Суфии преуспели в благочестии, смирении и бескорыстном служении ближним, и они, как никто другой, служили примером ислама. В результате ислам и его образ жизни произвели сильное впечатление на индонезийцев. Обсуждая, почему ислам оказался успешным, Вудман пишет: «Вера была не только религиозным исповедание; она воплощала в себе и систему закона, и социальную модель, и доктрину, применяемую ко всем аспектам индивидуального поведения» 26. Сегодня Индонезия – самая большая мусульманская страна в мире.
Поддержка немусульман
Согласно Дж. М. Робертсу, специалисту по мировой истории, мусульмане «оставили общества, захваченные ими, в целом нетронутыми». Со времен Пророка, по словам Ходжсона, немусульманам «была предоставлена возможность организовать свою собственную автономную жизнь». Ислам никогда не считал иудаизм или христианство ложной религией. Правительства покоренных стран продолжали работать, жизнь их чиновников не изменялась и, что не менее важно, они продолжали заниматься своими делами. Мусульманские правители Багдада не беспокоили персов и евреев, стоявших там во главе торговли. Намного позже, после периода катастроф в истории ислама, когда монголы захватили и уничтожили значительную часть мусульманского мира, те же самые монголы добровольно приняли ислам. Почему они так поступили? Этот вопрос интересует историков на протяжении веков. С самого начала монгольского нашествия на мусульманский мир христиане искали их расположения. Крестоносцы были первыми, кто настаивал на двустороннем союзе для уничтожения мусульман. Затем вмешался Папа, и значительное количество духовенства прилагало все усилия для обращения монголов. Монголы искренне интересовались христианской духовностью, но они также слушали и мусульман. На протяжении десятилетий проявлялись все признаки того, что монголы собираются принять христианство. Тем не менее, одно только обсуждение не в состоянии провозгласить реальность религии. Ценность религии проявляется в повседневной жизни, и в этом ислам имел преимущество. Монголы видели, как живут мусульмане. Не менее важным было и то, что при наличии доступа к весьма широкому выбору школ, монголы отправляли своих сыновей в мусульманские учебные заведения. Их также впечатляли творческие способности мусульман, находившие выражение в их городах, архитектуре и искусстве. В результате монголы выбрали ислам. Затем они начали соревноваться с другими мусульманами, поддерживая образование и искусство, и также стали строить мечети и школы. Потомки монголов, например, тимуриды и моголы, создали свои собственные исламские цивилизации и культуры.
Культурное поведение мусульман наиболее ярко проявлялось в их обращении с евреями. В первые десятилетия роста мусульманского мира христианские преследования евреев продолжались. В 694 году, например, по наущению короля Испании Эгика евреи были объявлены рабами, а их имущество конфисковано. Поэтому, когда мусульмане вторглись в Испанию, евреи сражались на стороне мусульман. Спасаясь от преследований христиан, они искали убежище в мусульманских странах.
Поскольку евреи знали и народ, и территории Испании, мусульмане во многих случаях назначали их управляющими различных регионов. Например, еврей Ибн Нагхзала, согласно Хитти, «фактически обладал верховной властью» над Гранадой в начале мусульманского правления 33. Абба Эбан в книге «Наследие: цивилизация и евреи» удивил многих, особенно мусульман, восхвалением ислама и примерами справедливого обращения с евреями на протяжении большей части их истории. Эбан утверждает, что евреи пользовались значительной свободой во времена мусульманского правления. При мусульманах иудеи достигли «высот творческой энергии, литературного изящества и эстетического совершенства», а также «духовных высот».
В мусульманском мире, особенно в Иерусалиме, Багдаде, Каире и мусульманской Испании, евреи сохранили свои собственные общины, где они жили по своим законам. Они также участвовали в жизни мусульман, например, в правительственных и академических учреждениях, и, как никогда раньше до этого, проявили себя в сфере науки. Некоторые из них были визириями (премьер-министрами) халифов, другие - советниками. Один иудей даже стал командующим мусульманской армией и занимал эту должность семнадцать лет. Самуил ибн Нагрилла (Шмуэль Халеви бен Йосеф ХаНагид) не только знал иврит и арабский язык, но также был поэтом и выдающимся знатоком еврейского права.
Иудейская наука в области религии и философии добилась ряда своих наиболее значительных успехов в период мусульманского правления. Так Саадия бен-Йосеф приобрел большую известность среди ученых Востока. Будучи интеллектуальным лидером еврейской диаспоры, он перевел иудейское Писание (Танах) на арабский язык и, кроме того, написал три книги на иврите. Абба Эбан описывает его как «великого примирителя, находившего баланс между требованиями науки и религии, арабской культуры и иудейской веры».
Ученый мир в основном сосредотачивался вокруг столиц, хотя мусульманская Испания была интеллектуальным центром иудаизма. Эбан пишет о том, что «иудейский культурный расцвет» в мусульманской Испании намного превзошел культурный расцвет Востока. Хасдай ибн Шапрут, еврей из Кордовы, заложил основы развития еврейской культуры. Когда Абд аль-Рахман III завоевал Кордову, он назначил Хасдая ибн Шапрута своим советником, придворным врачом, эмиссаром и представителем в офисе главы таможенного управления. Следующий правитель назначил Ибн Шапрута своим министром и врачом. Сартон отмечает: «Именно благодаря плодотворной деятельности Хасдая интеллектуальный центр иудеев был перенесен из академий Вавилона в Кордову». Среди других еврейских интеллектуалов в мусульманской Испании были Соломон ибн Габироль, главный еврейский поэт испанского иудаизма; Моше ибн Эзра, поэт и философ; Иехуда ха-Леви, также поэт и религиозный философ, а также врач; и Моше бен Маймон, известный как Маймонид. Маймонид родился в Кордове, и ему дважды приходилось бежать: из своего дома и из Марокко. В конце концов он поселился в Египте, где стал врачом Салах ад-Дина (Саладина). Он написал ряд работ по иудейским писаниям и философии и до сих пор славится своим трактатом «Путеводитель растерянных» на арабском языке, представляющий собой попытку примирить разум и религию. Его смерть ознаменовалась в Египте тремя днями публичного траура.
Норман Кантор сказал: «В мусульманской Испании положение евреев... было более благоприятным, чем в любой другой части Западной Европы». По словам Вивиан Б. Манн, мусульманская Испания для евреев – «синоним “Золотого века”». Демонстрируя миролюбивое отношение к народам мусульманских земель и позволяя последователям всех религий развиваться научные изыскания, мусульмане оказали неизмеримое влияние на еврейскую и многие другие культуры. Иудеям мусульманское правление предлагало безопасную гавань, а также благоприятную среду для еврейского культурного и интеллектуального развития.
