БАКУ /TurkicWorld/ - Нельзя рассматривать вооружённые столкновения, вспыхнувшие вечером в понедельник 22 декабря в городе Алеппо между сирийскими правительственными силами и курдскими Отрядами народной самообороны (YPG), в отрыве от визита в Дамаск высокопоставленной турецкой делегации и её встречи с президентом Сирия Ахмадом аш-Шараа.
Как сообщает TurkicWorld со ссылкой на ArabiToday, делегацию возглавлял министр иностранных дел Хакан Фидан, в её состав также вошли министр обороны Яшар Гюлер и глава разведки Ибрагим Калын. Кроме того, в делегации участвовал новый посол Турции в Дамаске Нух Йылмаз, который начал свою дипломатическую миссию одновременно с этим важным визитом.
Ключевой темой визита стал вопрос Сил демократической Сирии (СДС). В условиях приближающегося окончания срока, отведённого «СДС» для демонтажа своей военной структуры и реализации соглашения от 10 марта, активизировались спекуляции относительно возможных сценариев после истечения этого срока:
пойдёт ли кризис по пути демонтажа — при согласии «СДС» выполнить соглашение с Дамаском и интегрироваться в сирийскую армию?
или же стагнация сохранится?
какие варианты остаются у Турции?
и как всё это отразится на внутреннем мирном процессе, известном как «Турция без терроризма»?
Соглашение 10 марта
В марте прошлого года президент Сирии Ахмад аш-Шараа и командующий «СДС» Мазлум Абди подписали соглашение о прекращении огня и интеграции Сил демократической Сирии в сирийскую правительственную армию.
Документ состоит из восьми пунктов, большинство из которых закрепляют базовые принципы и права, согласованные сторонами, включая:
гарантии представительства всех сирийцев и их участия в политическом процессе;
подтверждение обязательства государства обеспечить курдскому сообществу гражданские и конституционные права;
а также гарантии возвращения перемещённых лиц в их города и деревни — что уже частично реализуется, о чём свидетельствует возвращение сотен курдских переселенцев в Африн и другие районы.
Однако четвёртый пункт соглашения остаётся наиболее проблемным и до сих пор не реализован. Он предусматривает интеграцию всех гражданских и военных институтов на северо-востоке Сирии в систему сирийского государства, включая пограничные переходы, аэропорты, а также нефтяные и газовые месторождения.
Согласно восьмому и последнему пункту, исполнительные комитеты должны были завершить реализацию соглашения не позднее конца текущего года.
Подписание соглашения стало лучом надежды на мирное решение кризиса на северо-востоке Сирии без военного вмешательства. Однако по мере приближения конца 2025 года не наблюдается никаких реальных признаков продвижения в вопросе интеграции. Напротив, «СДС» стремится продлить отведённый срок до марта 2026 года.
Сирийское правительство, в свою очередь, не демонстрирует готовности принять это предложение, расценивая его как попытку затягивания времени и уклонения от выполнения обязательств.
Заявления лидеров «СДС», включая Мазлума Абди и Илхам Ахмед, ясно указывают на стремление выхолостить содержание соглашения через постоянные разговоры о «децентрализации», которая, по сути, является прикрытием для фактической фрагментации страны — или «федерализации» Сирии по модели Иракского Курдистана, несмотря на существенные демографические различия.
В отличие от Иракского Курдистана, курды составляют менее 30% населения северной Сирии, тогда как большинство там — арабы.
Кто поддерживает «СДС»?
Говоря о затягивании выполнения мартовского соглашения, невозможно игнорировать внешние силы, оказывающие поддержку «СДС» на региональном и международном уровнях.
Во-первых, Соединённые Штаты, являющиеся официальным покровителем этих сил. Именно США создали «СДС» в 2015 году для борьбы с ИГИЛ и продолжают стабильно снабжать их финансами и вооружением. Следовательно, именно Вашингтон способен распустить эти силы при наличии политической воли.
Во-вторых, Израиль. Министр Хакан Фидан в ходе совместной пресс-конференции с сирийским коллегой Ассадом аш-Шайбани отметил, что координация «СДС» с Израилем является серьёзным препятствием для переговоров между организацией и Дамаском.
В-третьих, ряд региональных и международных игроков, стремящихся сорвать внутренний мирный процесс в Турции и продвинуть проект раздела Сирии с целью создания геостратегического хаоса, лишающего как Сирию, так и Турцию ожидаемых стратегических дивидендов после падения конфессионального режима Баас.
В этом контексте нельзя игнорировать попытки формирования так называемого «союза меньшинств» в политическом, а не конфессиональном смысле. Так, недавно делегация «СДС» посетила Ливан и провела встречи с руководством «Хезболлы» для обсуждения возможного сотрудничества. Аналогично, внутри Сирии хорошо известно взаимодействие «СДС» с сепаратистскими течениями в Эс-Сувейде и прибрежном регионе.
Турецкие варианты действий
Ожидалось, что падение режима Баас станет реальным началом ликвидации угрозы сепаратизма в Сирии — угрозы, которая в случае реализации нанесла бы серьёзный удар по национальной безопасности Турция. Однако спустя более года после ухода Башара Асада ситуация вновь движется к усложнению на фоне затягивания выполнения соглашения со стороны «СДС».
Турция осознаёт, что упущение момента при президентстве Дональда Трампа может дорого ей обойтись в стратегическом плане и что подобный шанс может не представиться снова. В то же время Анкара понимает, что внутри Вашингтона отсутствует единый подход, а часть американских кругов заинтересована в сохранении структур РПК во всех их формах — особенно в Сирии и Северном Ираке.
Ситуацию осложняют и израильские давления, направленные на стратегическое ослабление Турции и Сирии, а также противоречивая европейская политика, при которой некоторые столицы продолжают предоставлять убежище сторонникам организации, несмотря на позитивную риторику в адрес Анкары.
С другой стороны, военное решение несёт риски для внутреннего мирного процесса в Турции. Любая турецкая военная операция в Сирии может негативно отразиться на инициативе «Турция без терроризма», особенно с учётом наличия течений внутри курдской партии DEM, заинтересованных в срыве этого процесса.
Кроме того, Анкара понимает, что любые серьёзные военные действия возможны лишь при поддержке Дамаска, который пока не принял окончательного решения о силовом варианте против «СДС».
Израильский фактор
Турция также учитывает вероятность израильских попыток дестабилизировать ситуацию на северо-востоке Сирии. В этом контексте показателен трёхсторонний саммит, состоявшийся 22 декабря, с участием премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху, премьер-министра Греции Кириакоса Мицотакиса и президента Южного Кипра Никоса Христодулидиса.
На встрече Нетаньяху, не называя имени, фактически адресовал послание президенту Реджепу Тайипу Эрдогану, заявив:
«Тем, кто мечтает о создании империй и контроле над нашими землями, говорю: забудьте об этом — этого не будет».
Исходя из этого, не стоит ожидать, что Тель-Авив останется в стороне от любых серьёзных военных шагов против «СДС».
Послание организации
События, спровоцированные YPG в районах Аш-Шарифия и Шейх-Максуд в Алеппо одновременно с визитом турецких руководителей, не были случайными. Это была осознанная и чётко спланированная акция — послание «СДС» о неприятии выполнения соглашения 10 марта и отказе от интеграции в сирийскую армию по индивидуальному принципу, а не в виде самостоятельных блоков, как того добивается организация.
Это также попытка дестабилизировать ситуацию и подтолкнуть Дамаск к непродуманным реакциям, подобным событиям в Эс-Сувейде несколькими месяцами ранее. Именно поэтому сирийская армия пока ограничилась подавлением источников огня, избегая эскалации.
Прежде чем говорить о будущем «СДС», следует напомнить, что Рабочая партия Курдистана (РПК) не пошла бы на решение своего лидера Абдуллы Оджалана о самороспуске и сложении оружия, если бы не сокрушительные поражения, понесённые в Турции, Сирии и Ираке после возобновления военных операций Анкары летом 2015 года.
Сегодня «СДС», возможно, предстоит пройти аналогичный путь, чтобы осознать бесперспективность своих сепаратистских проектов. Несмотря на международную и региональную поддержку, организация всё ещё питает иллюзии отделения, пользуясь нестабильностью сирийского государства и доминированием внутри неё радикального «кандильского» крыла.
Главный вызов для Анкары и Дамаска заключается не столько в самом военном решении, сколько в способности реализовать его без втягивания других конфессиональных групп и без допущения хаоса, который может быть искусственно спровоцирован Израилем для предотвращения окончательного краха организации.
